«Оболочки внутреннего ландшафта» — новая серия из 8-ми живописных работ художника, в которых он деконструирует традиционное понимание картины в жанре «пейзаж», прорубая в холсте «дыры» и заселяя их своими полимерными веществами, созданными с использованием аддитивных технологий — объёмных вставок из прозрачной смолы и объектов мелкой пластики. Работы носят межжанровый характер: это уже не картины, но ещё не скульптуры. Они, скорее, материализованные фрагменты мыслительных процессов, впечатлений и осколков восприятия окружающего мира художника.

Как пишет Каварга, «я наблюдаю за проекциями своих информационных наслоений, что вплетаются в изгибы корневищ поваленных деревьев, спрессованную тишь болот, полёт торопливой птицы. Похожее на яичную скорлупу сознание городского человека, так беспощадно зацикленное на процессе внутри себя, вдруг оказывается снаружи. Теперь оно мягкий импульс эхолота, пронизывающий толщу пейзажа до самого его исторического дна или даже дальше».

Инсталляция репрезентирует те стремления к изменениям, которые принимают формы разрушительной силы, ведущей не только к уничтожению себе подобных, но и самих себя. Подобная философия приводит к единственному исходу — краху и разрушению.

В тексте, посвященном американской эко-блэк-метал группе «Wolves in the Throne Room», философ Тимоти Мортон говорит о важности «образа мира» в современной экологии. В интервью уже сами музыканты рассказывали, что пытаясь изобразить экологическую ситуацию через технические средства (гитары, усилки, современный цифровой мастеринг), они становятся «вратами лицемерия» (gates of hypocrisy). Соединить неприродное, синтетическое, полимерное с ландшафтами Земли необходимо для того, чтобы испытать особое чувство, о котором говорили «Wolves in the Throne Room»  — негативный катарсис. 

Мы испытываем негативный катарсис на краю цивилизации, на краю диалектики Просвещения, обрушивая всю науку и все наши изобретения в ностальгию по убитой природе. Мы также знаем, что для экологического металла важно строить всю систему звучания на реверберации — именно она создает пространственный, даже телесный опыт, который ты испытываешь, попадая в тронный зал, где на месте королей сидят семь волков (как в известном записанном сне Человека-Волка Зигмунда Фрейда). Так и работы Дмитрия Каварги вполне вписывается в эту идею образной дистопической экологии. Его уже известный метод создания биоморфных фактур и рельефов дает ощущение скульптуры (и, в данном случае, живописи) как звукового, ландшафтного негатива с того пространства, где эти объекты появляются. Это скульптура, сформированная не в соответствии с медиальными особенностями (давление, вес, контрапост), а в соответствии с внешней выставочной атмосферой, где объем лепится длиной оттолкнутой волны, возвращающейся от стен выставочного места. Интересно, что Каварга, тщательно избегающий публичности, сам становится собственной скульптурой. Это — скульптура эха природы.

Борис Клюшников, искусствовед